Ещё шаг… к дебилизации

Никто не забыл, развернувшиеся в Одессе страстные дебаты по поводу позорной «Тени Пушкина». Они разделили Одессу на две непримиримые части, которые так никогда и не смогут прийти к единомыслию вследствие глубочайших моральных противоречий. Самым интересным в той ситуации явилась позиция Департамента культуры, который «провёл» эту «теневую» идею даже через топонимическую комиссию горсовета, хотя «произведение» такое не является ни памятником, ни мемориальной, ни памятной доской – просто некий «артобъект». Один из тех, которые теперь массово устанавливаются в Одессе, вплоть до самых несуразных, без столь «высокоумного» решения. Единственный результат – искусственно созданное непримиримое противостояние в и без того напряжённой обстановке в стране и в городе. Очень похоже, что именно это и было главной целью.
Но это, как оказалось, для любителей раскалывания общества ещё далеко не всё и не окончательно. На краю площади у памятника Шевченко в одноименном парке появились новые, не менее сногсшибательные артобъекты. Это четыре скамьи в форме раскрытых книг со… стихами и фото рукописи Шевченко, с его портретом, бандуристом и бандурой, Катериной и другим «в тему». Неужели авторы этого «произведения» паркового искусства считают, что лучшего применения, кроме как быть скамейкой, книги классиков мирового искусства, какое представляет и Шевченко, и просто книги не заслуживают?
Впрочем, они не одиноки. Так по ТВ пришлось видеть сюжет о том, как реализовать идею превращения книг в торшер, например, – достаточно просверлить насквозь пачку сложенных столбиком старых книг и вставить в эту дыру трубу с абажуром и можно «сделать себе красиво». Вариант такого творчества можно увидеть уже давно и на нашем проспекте Шевченко – в некоем уличном кафе то ли стол, то ли барная стойка «уютно» так пристроены на… метровых стопках старых книг. Не замечали?
Но создатели идеи вот такого углубления «почитания» Шевченко в парке Шевченко пошли гораздо дальше. Интересно, сидя на произведениях Шевченко каким местом будет думать такой сидящий о выдающемся поэте, чем будет воспринимать его творчество, напечатанный на скамье стих его: «Думи мої, думи мої…», и лядя на памятник перед собой с высеченными на граните словами «І мене в сім’ї великій…»? Таким ли образом желал поэт, чтобы поминали его?
Если кто-то опять скажет, что так делают «на Западе», то я не удивлюсь – он давно уже морально прогнил сам, а о разделении и развале своих соседей просто-таки мечтает. Нужно ли нам ему подражать – вопрос риторический. Но стоит вспомнить как бы маршалом сказанное в сериале «Ликвидация»: "Надо иметь голову, а не тухес» и прислушаться к мудрому совету.
Геннадий Калугин