Рейсом «Одесса-Москва» 24 января из Южной Пальмиры вылетело 30 пассажиров. Для драматурга Анны Яблонской этот перелет оказался роковым, она - единственная украинка, погибшая в домодедовском теракте. Многие пассажиры еще в самолете заметили красивую яркую девушку. Говорят: буквально за несколько минут до смерти ее лицо озаряла счастливая улыбка... Кроме того, буквально в нескольких метрах от взрыва оказался одесский политик с супругой Олег и Инна Марковы, а ректора Одесской духовной семинарии
Серафима Раковского спасла поспешность - он одним из первых прошел паспортный контроль и покинул аэропорт. Мы отыскали других пассажиров рокового рейса и расспросили, что их привело на борт боинга, а также как им удалось обмануть смерть. Большинство счастливчиков называют спасением... промедление. Всех их от взрыва отделяли буквально 10-15 минут. Часть пассажиров уже прошла паспортный контроль и либо покинула аэропорт, либо искала багаж, другие, неспеша, продвигались в очереди на регистрацию. «Я как раз проходил пограничный контроль, когда услышал громкий хлопок. Такой шум был, будто строители что-то уронили, или газ взорвался», - вспоминает 42-летний инженер из Херсона Андрей Пятыгин. Многих пассажиров задержали и поиски багажа. «Чемодан пошел почему-то на 4-й транспортер. Я сделал несколько кругов, прежде, чем его нашел. Он находился недалеко от того зала, из которого повалил дым, - рассказал нам Андрей. В залах ожидания паники не было. «Люди слышали хлопок, но не знали о теракте», - поясняют наши земляки.
Большинство чудом выживших людей до сих пор отходят от шока. Правда, некоторые отнеслись к ЧП достаточно спокойно. «Шока не было. Может, насмотрелся телевизора. Там такое - постоянно. Хотя уже в гостинице выпил водки. Жена очень волновалась», - признался Андрей Пятыгин. К слову, несмотря на пережитой ужас, у большинства не пропала охота летать. Так, Андрей Пятыгин прилетел в Одессу из Москвы несколько дней назад, вернулся авиа и шансонье Валентин Куба. Еще 2 пассажирок рейса также самолетом ждут домой к концу недели. «Да, это трагедия. Но что делать, все мы под Богом ходим», - говорит Валентин.
Перед перелетом у многих пассажиров рейса «Одесса-Москва» были плохие предчувствия, а близкие советовали им отложить перелет. И все же, люди, подгоняемые повседневными делами подаили свою интуицию и не послушавшись родственников сели в самолет на Москву. В эпицентре взрыва в «Домодедово» мог оказаться и главный раввин Херсона и Херсонской области Йосеф-Ицхак Вольф - от полета злополучным рейсом 24 января Вольфа отговорил брат, главный раввин Одессы и Юга Украины еврейской общины хасидского толка «Хабад» Авраам Вольф.
«Брат позвонил мне накануне вечером и сказал, что утром заедет ко мне» - говорит Авраам Вольф. Йосеф рассказал брату, что ему необходимо попасть в Москву по важным делам общины и он взял билеты на самолет из Одессы. «Ему очень часто приходится летать из одной точки земли в другую и я никогда не отговаривал его от перелетов. - вспоминает брат Херсонского раввина. - В этот раз случилось что-то необычное. В Одессе шел сильный снегопад и у меня было плохое предчувствие, что Йосеф не сможет улететь из Одессы - погода была совсем не летная и многие компании отменяли рейсы. Я долго уговаривал его сдать билеты и поехать на поезде в Киев, чтобы оттуда сесть в самолет на Москву».
Он послушался совета брата, сразу же сдал билеты и тем же вечером отправился в Киев. «Когда я узнал, что в «Домодедово» был взрыв, сразу позвонил брату, чтобы спросить где он и был очень рад, когда узнал, что он еще в украинской столице. У меня просто не было слов, - вспоминает Авраам Вольф. - Значит на то была воля Бога. Он дал мне чувство, что Йосеф не должен лететь этим рейсом». По словам одесского равина, самолет с Йосефом-Ицхаком Вольфом приземлился в аэропорту «Шереметьево» через несколько часов после теракта в «Домодедово».
Переводчик из Одессы Ольга Ковалева летела через Москву транзитом на Алма-Аты. К счастью, трагедия прошла мимо нее. «Сначала я должна была переехать из «Домодедово» в «Шереметьево», встретиться со своим заказчиком из Амстердама и только на следующий день вылететь в Алма-Аты, — вспоминает Ольга. — Но за 2 дня до вылета мне сообщили, что заказчик полетит прямым рейсом из Нидерландов на Казахстан, и мне для удобства поменяли билеты на рейс из «Домодедово».
Перед вылетом из Одессы Ольга сильно волновалась, что рейс могут отменить из-за выпавшего снега и несколько раз звонила представителям «Трансаэро». Когда ей заявили, что вылет точно состоится, женщина успокоилась, в самолете ее ничто не тревожило. «Перелеты занимают треть моей жизни. В «Домодедово» бываю по несколько раз в месяц. Мы сели в Москве, до рейса на Алма-Аты оставалось 7 часов, и я могла выйти в город, но когда увидела толпу на таможенном контроле, решила провести это время в транзитной зоне», — рассказывает Ольга.
В числе других в аэропорту одесситка заметила депутата Одесского горсовета Игоря Маркова и Анну Яблонскую. «Маркова часто показывают по телевизору, и я его сразу узнала, а вот Анну я никогда раньше не видела, но она мне запомнилась, — вспоминает переводчица. — Просто обычно после перелета люди выглядят замученными и уставшими. А вот Анна сильно выделялась на их фоне. Ее лицо светилось от радости, а на губах играла улыбка, — я почему-то тогда запомнила ее лицо». Ольга Ковалева — одна из немногих, которой не нужно было проходить паспортный и таможенный контроль. Дожидаясь следующего рейса, она отправилась в транзитную зону и отдыхала в кресле с чашкой чая. «Мне позвонил сын и испуганным голосом спросил: «Мама, ты где? С тобой все нормально?». Я очень удивилась, ведь мои родные давно привыкли к тому, что я часто летаю, — поделилась одесситка. — Потом сын сказал, что в новостях сообщили про теракт. А я даже ничего не слышала. «Домодедово» — очень большой аэропорт, и никакой паники в нашей зоне не было, люди спокойно отдыхали. Я посмотрела в окно на взлетную полосу — там тоже ничего не изменилось: самолеты взлетали и заходили на посадку».
Получил смс: «здесь теракт»
Военнослужащий Андрей Бабенко находился на дежурстве, когда ему пришло смс от жены: «Мы в Москве. Здесь теракт. Погибли люди». Несколькими часами ранее его 26-летняя супруга Олеся вместе со своей мамой Тамарой Кравченко собирали чемоданы, чтобы лететь на Магадан с пересадкой в Москве. Парень тут же принялся им звонить. «Они были в шоке. Рассказали, что проходили паспортный контроль, когда услышали взрыв, — вспоминает Андрей. — Сначала не поняли, что произошло. Громкий шум, а потом увидели, как хлынула толпа людей, у всех ужас в глазах...».
По словам одессита, его родных женщин спасла... медлительность: «Они никуда не торопились — рейс на Магадан из Домодедово через 5 часов. Неспеша проходили регистрацию. Если бы они на 10—15 минут раньше оформили документы, страшно представить, чтобы тогда было...». А сразу после взрыва началась полнейшая неразбериха с багажом. «Моим никак не выдавали чемоданы. Олеся с тещей получили вещи, только когда уже началась регистрация на рейс до Магадана», — вспоминает Андрей. Билеты на роковой рейс парень купил родным за неделю до отлета. Военнослужащий признается: никакого волнения или тревоги он не испытывал — ни в момент покупки билетов, ни в момент отлета. «Теща сама из Магадана. И за год уже два раза летала туда через Москву. Так что дело привычное, — рассказал Андрей. — Она гостила у нас почти полгода, а недавно похоронила мужа и собирается переехать к нам навсегда. Поэтому мои и летели, чтобы решить вопросы наследства». Олеся Бабенко работает в Одессе менеджером по рекламе. На то, чтобы уладить семейные вопросы, девушке дали на работе двухнедельный отпуск. А Андрей, по долгу службы, не полетел.
«Кавказец рядом сказал: «собаки. черти»
Рейсом из Одессы в Москву летел и одесский шансонье, автор гимна «Черноморца» Валентин Куба. Его пригласили выступить в Счетной палате России 25 января, и он заказал себе билет на рейс «Трансаэро» 24-го (день теракта). Но затем ему поступило еще одно заманчивое предложение, поэтому он решил вылететь раньше. «Пригласили на день рождения к известному российскому декоратору Борису Краснову. Уже и билет сдал, заплатил 30 евро штрафа. Купил на 22-е, — вспоминает Валентин. — Должен был лететь с одним человеком. Но он задержался на мероприятии, посвященному Дню Соборности. Пришлось мне снова менять билеты. Второй раз за час! Да, кстати, мне попалось то же место, билет на которое я сдал».
Обычно Валентин путешествует только с ручной кладью. А в этот раз в одесском аэропорту ему посоветовали сдать в багаж кофр с костюмом. «Я вез с собой одеколон объемом 250 мл. А в самолет можно только емкости до 100 мл брать. Так что пришлось, вопреки моим правилам, сдавать в багаж». Перед посадкой артист не волновался. «Будничный рейс. Я им постоянно летаю — на корпоратив или концерт. Правда, накануне был сон какой-то странный, я его даже жене рассказал. Но не хочу об этом говорить — не верю», — поделился одессит. В самолете Валентин обратил внимание на яркую блондинку — Анну Яблонскую. Она ставила вещи на полку над головой. «Я потом ее фото в газете увидел и понял, кто это...» — вспоминает он.
«Когда прилетели, стояли в соседних очередях на паспортный контроль с Раковским (ректор Одесской духовной семинарии. — Авт.), — рассказывает Валентин. — Он быстро прошмыгнул. А мне потом пришлось идти за багажом. Обычно с одесского рейса вещи кидают на 2-й или 3-й эскалатор. И тут смотрю на табло, а там — «Одесса — транспортер №4». И стрелка в сторону выхода из зала. Пошел его искать. Сделал несколько кругов — нет четвертого эскалатора. А меня человек встречал. Я ему позвонил, говорю, мол, буду в кепке и с гитарой за спиной, но пока ищу багаж. Встречающий стоял у магазинчика «Евросеть» и сказал, что подойдет ближе к кафе «Азия». Это его и спасло! На самом деле взрыв был не прямо у кафе, а между кафе и лестничным маршем со стоянки. Если бы он не отошел, страшно подумать, что могло с ним случиться...».
Через минуту Валентин заметил краем глаза вспышку и услышал хлопок. «Меня прикрывала стена аппендикса, где был этот 4-й эскалатор. Я его случайно нашел. Потому и не было сильной взрывной волны. Сорвало несколько листов с потолка, ударило женщину, тачку для багажа. Мы первые 5 секунд не понимали, что происходит. Думали: может, какие-то ремонтные работы и газ рванул. Я — военный офицер в прошлом, и когда увидел дым, почувствовал запах взрывчатки, дошло: это теракт. Рядом со мной стоял кавказец, мы с ним переглянулись, и он сказал: «Собаки. Черти». А секунд через 15 в наш зал хлынула толпа. Таможенники сразу сделали живой щит и не пускали людей. Может, боялись второго смертника в толпе. Услышал, что работники аэропорта решили выводить нас через запасной выход. И тут прямо на меня на транспортере пошел мой кофр. Нам открыли выход на улицу, оцепили выход в основной зал аэропорта. Когда мы проходили мимо основного зала, там паники не было. Люди не знали о взрыве. До них дошел хлопок. И все. Когда мы шли к машине мимо выхода, то увидели лежащих окровавленных людей. Это был кошмар. Видимо, их уже вынесли — прошло минут 10 с момента взрыва». После Валентин не отказался пригубить с друзьями за свое второе рождение: «Я всегда, когда приземляюсь, благодарю Господа и целую свой крест. Думаю, Господь меня и спас».
«Таможня решала: пускать или не пускать»
36-летний Павел Лощилин с 11-летним сыном Кириллом попали на рейс «Одесса — Москва» по воле случая. Павел родился и вырос в Одессе, потом переехал жить в Москву — в Южной Пальмире остались родители и друзья. «Мы с сыном приехали на выходные, проведать моего отца, — рассказывает Павел Лощилин. — Обратно должны были лететь в воскресенье — мне в понедельник на работу, Кириллу в школу». Но не получилось. «Мы обычно летаем с компанией «Аэросвит». В то воскресенье была плохая погода — нас посадили в самолет, и мы полтора часа прождали вылета, — вспоминает Павел. — В результате нас вернули в аэропорт, а рейс перенесли на следующий день. Утром мы узнали, что в связи со сложными погодными условиями «Аэросвит» отменил все свои рейсы». Родители уговаривали сына остаться еще на день, пока не прекратится снегопад, но Павлу необходимо было срочно попасть на работу, и он поменял билеты на рейс компании «Трансаэро».
Перед посадкой Лощилин видел в зале ожидания певца Валентина Кубу, а в самолете Павел и Кирилл сидели позади одесского драматурга Анны Яблонской. «Самолет был заполнен только на четверть. Летели очень спокойно, — говорит Павел, — когда приземлились, то одними из первых зашли в аэропорт». Лощилины пошли забирать свой багаж, но процесс сильно затянулся. «Как только у меня заработал телефон, начались звонки с работы, и вместо того, чтобы забрать багаж, я стоял у терминала и разговаривал с сотрудницей, — вспоминает он. — Только потом я понял, что этот звонок фактически спас нам жизнь». За стеной багажного отделения, где у конвейерной ленты стоял Лощилин, прогремел взрыв. «Сначала никто ничего не понял. Подумали, что упало что-то — грохот, попадали потолочные перекрытия, посыпались пыль и известка. Потом в зал вбежал какой-то человек в крови — из-под порванной одежды торчали куски мяса, он сказал, что это был взрыв», — вспоминает Павел. Первым делом он снова позвонил в офис и жене — сообщил, что в «Домодедово» теракт, но с ними все нормально. «Нас какое-то время не выпускали в общий зал — решали, стоит ли продолжать таможенный контроль в экстремальных условиях, — говорит Павел Лощилин. — Мы слышали, как на контроле начальники матерились, но потом все-таки решили открыть свободный доступ в зал. Мы как можно быстрее покинули аэропорт и уехали домой». Несмотря на юный возраст, 11-летний Кирилл взрыва не испугался. «Было много крови, людей возили на носилках, но страшно не было, — вспоминает сын Павла. — А на следующий день все в школе меня об этом расспрашивали».
Если вы обнаружили ошибку на этой странице, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter.
